Ирина, спасибо за вопрос, Станислав, Вас тоже благодарю за ответ, но чуть его все же подкорректирую. (Ирина, извините великодушно, что начну не с Вас).
Вы пишете:
Хор только озвучивает как мы должны в данный момент благодарить и просить у Бога помощи.
Это не совсем так. Хор все-таки не озвучивает, как нам должно сейчас благодарить и просить, а поет службу, в которой мы можем быть соучастниками. Но какого-либо внешнего долженствования в вере нет.
Поэтому на службе нужно слушать и стараться МЫСЛЕННО петь также как хор. Или хотя бы понимать.
Согласен, стараться понять, что поет хор - стоит пытаться, но это, конечно же, вовсе не значит, что наши попытки обязательно увенчаются успехом. Скажу даже больше, служба принципиально не ориентирована для понимания «со слуха». В ней есть неизменяемые песнопения и чтения и изменяемые. Первые со временем достаточно основательно усваиваются, но вторые – часто остаются в большой степени за пределами нашего понимания, увы. Это относится к канонам на утрене, стихирам на вечерне и утрене и под. Что же делать?
Думаю, если для человека церковные службы уже очень значимы, то ему хорошо перед тем, как идти в храм, с ними ознакомиться. Это особенно касается Двунадесятых праздников и служб особо почитаемых святых или икон. Конечно, подобный совет близок только тем, кто имеет на это время и возможности.
Те же, кто этой возможности по самым разнообразным причинам не имеют – не расстраивайтесь. Любая служба – это очень богатая словесная икона, и если даже какая-то одна фраза из нее окажется вам реально близка - дай Бог, она сможет наполнить содержательно и всю службу. Там же, где, действительно, при всём вашем возможном внимательном отношении, уловить смысл пения и чтения все же не удается, тоже не смущайтесь. В это время попробуйте молиться какой-нибудь краткой молитвой. Например, Иисусовой, или любой другой, скажем, в «молитвах на сон грядущим» есть молитва Св. Иоанна Златоуста, состоящая из 24-х прошений, из них многие для любого из нас предельно актуальны. Можно воспользоваться, в данном случае, любым из них и читать про себя. И уверяю Вас, Станислав, в этом случае у нас не будет разноголосицы, мы все равно в этом случае будем согласно, «едиными усты» предстоять Богу, ради Которого вкупе собрались. Именно потому, что не мотоцикл у Него будем просить.
Теперь о пении хора. Так исторически сложилось, что с XVII в. т. н. монодийное, т.е. одноголосное (его еще называют «знаменным») пение потихоньку начало вытесняться партесным. Постепенно и весь церковный обиход тоже стал многоголосным. Партес же развивался, обогащался и ныне мы имеем огромное количество так называемых «Духовных концертов» или просто авторских песнопений русских композиторов. Это, с одной стороны, сокровище нашей церковной музыкальной культуры, с другой же, молитве такое пение, действительно, не всегда способствует: им можно заслушаться самим по себе, в отрыве от словесного содержания, или содержание песнопения принимает нарочито экспрессивный, эмоциональный характер, что церковному тексту, в целом, конечно, чуждо.
Однако… тем не менее существует и некий «правохорный обиход». В храмах Москвы репертуар при всех разнообразных нюансах, в целом, все же очень похож. Мы к нему привыкаем, и он не кажется нам каким-то диссонансом на службе. Трудности начинаются тогда, когда регент относится к своему труду творчески. В этом парадокс. Любое новое цветистое (и даже не очень, но еще непривычное) правохорное авторское песнопение даже в Великие праздники, службы которых, безусловно, должны быть более торжественны, все равно режут слух. Т.к. музыка становится самодовлеющей, а должна бы быть только «достойными ризами драгоценного содержания».
Так что по существу я с Вами, Ирина, согласен, но в то же время в духовной жизни есть очень чёткий принцип: изменить мы можем только себя, с обстоятельствами же мы смиряемся, т.к. они от нас не зависят. То же касается и репертуара правых хоров в наших храмах. Все-таки, пение в них таково, какие пока мы сами. Мы страстны и музыка и пение такие же. Наше состояние будет высокодуховным, глядишь, когда даже и к «монодии» вернемся.*/
Может быть, Вас на службе немножко примирит с правым хором мысль о том, что они ради Бога, пусть по-своему, но специально сугубо постарались, потрудились. И если Вы сами на службе хотите принести Богу жертву хваления и покаяния (а подобная жертва у нас, как правило, трудническая), Вы сможете почувствовать с ними солидарность, это Вас может с ними сроднить и дай Бог.
______________________________________________________________________________
*/В начале 90-х гг., даже уже в конце 80-х стал проявляться живейший интерес к древнему пению, и люди с огромным интересом ходили на концерты «знаменного пения». Однако на этих концертах многие во время пения незаметно для себя сладко «выпадали в подсознание» и пробуждались от звенящей тишины в конце исполненного песнопения. Очень энергично аплодировали, чтобы сбросить дремоту, но следующее песнопение погружало многих в тоже состояние. Правильно, в них не было той привычной эмоциональности, страстности, которые могли щекотать нервы и сами бы по себе не давали расслабиться. Древнее пение, действительно, в известной степени, можно назвать бесстрастным. Но именно поэтому оно требует собственного внутреннего напряжения, что нам очень трудно дается.
Так что пока давайте потерпим то пение в наших храмах справа и слева, которое есть, и будем радоваться, что службы у нас – песнь Богу!